Нет, вот у человека мир рушится на глазах - а эти хоть бы хны. О, выдающаяся мужская неспособность к эмпатии, о тебе следует сложить песню, сагу и парочку берущих за душу баллад, чтобы девочки рыдали. Элли поглядела на Фроста и Райли с затаенной ненавистью и подумала, что, кажется, начинает понимать, почему иногда люди без суда, следствия и видимых причин идут и стучат кому-нибудь по лицу и прочим чувствительным частям тела.
Как он и говорил, понимаете ли. Выстрелите еще два-три раза, чего там. Такое впечатление, что ничего проще не бывало и быть не может, а Элли Ригби, вообще-то, сторонник полного и абсолютного ненасилия, и у нее до сих пор гудит голова от мысли о том, что офицер Рафферти не далее, как вчера со всем спокойствием убил человека. И ее это от чего-то вообще не удивило и в очередной раз не сподвигло на мысли о хрестоматийном "чемодан-вокзал-штат Аляска".
- Фокус работает всегда, - чтобы отвлечься, Элли транслировала мысли вслух. - просто у всех разные триггеры. Спроси у мистера Райли про первую любовь. - прозвучало меланхолично. - А вообще начинаю склоняться к варианту, что у нас что-то там в духе безумных экспериментов времен вьетнамской кампании в водопровод запускают. Господа, мы все - жертвы ЛСД. И да, мистер Райли, есть у меня фотографии, но мало. Родители забрали альбомы с собой, так что довольствуюсь прожиточным минимумом.
Минимум состоял из: фотографии двухмесячной Элли, клона всех пухлых младенчиков; фотографии выпуска, с маячащей во втором ряду светлой макушкой чудом окончившей школу Ригби; нескольких стремительно выцветающих репетиционных полароидов; снимок мамы и папы, забрасываемых чем-то типично свадебным, но почему-то со спины.
Элли попыталась вспомнить родителей и хмыкнула. Джинджер Ригби вспоминалась ореолом светлых локонов вокруг склонившегося над кроваткой лица. Лица Арона Ригби она вспомнить не сумела. Чертово похмелье.
- Какая ж все-таки дурацкая штука. - и женщина потерла болезненно ноющее от отдачи плечо. - Понаразводили сложностей, а зачем?.. Отдача, осечки, расходники сам не сделаешь, грохоту столько, что пол-леса перебаламутишь. Внимание, все залегают, я лик-ви-ди-ру-ю последствия мерзких случайностей.
Бахнуло истребованные три раза и Ригби, выругавшись так, что самой впору было покраснеть, с отвращением отбросила оружие и содрала с себя амуницию. Кучненько, чтоб его. КУЧНЕНЬКО!
- Да пошло оно все! - выпалила Элеонор и быстро, так, что не успела среагировать и остановиться, провалилась в состояние, сродни вчерашнему провалу при разговоре с Алистером. Состояние абсолютной четкости мышления, направленного исключительно на решение задач первостепенной боевой важности.
- А что до тебя, Кейден, то мне с тобой очень надо поговорить, и отнекиваться даже и не пробуй, не выгорит. В общем, жди вечером и готовься, я буду пиздец какой злой. И да, скажешь хоть слово Рафферти, я тебе голову, конечно, не откручу вот этими трудовыми руками, но очень постараюсь.
Н-ну, знаете ли. Вот это было совсем уже слишком. Элли вообще не знала, что может таким голосом разговаривать - не говоря о том, что вряд ли ей вообще было знакомо понятие "пиздец какая злая". Значит, вечером таки придется заглядывать к Фросту и в очередной раз извиняться. Можно было бы и сейчас, но мисс Ригби не на шутку боялась, что ляпнет еще что-нибудь.
Срочно требовалось выпить. И вообще надо было уходить по-русски, то есть - не прощаясь, но мисс Ригби испытывала на себе последствия отдачи этого самого провала, более всего напоминающие боксерский нокдаун. Так что у всех присутствующих была выдающаяся возможность всласть прокомментировать все вышесказанное и ранее проделанное.
И даже сквозь плывущие перед глазами круги Элли понимала, что гореть ей если не в Аду, то от стыда - точно. Прямо вот сейчас.