Больше всего на свете Маркусу хотелось спать. Погода располагала — завывающий ветер, конечно, никак не мог сравниться с мерным стучанием дождя, но и под него обычно спалось неплохо. Если ты не застрял в гараже, конечно, где иногда казалось, что стены вот-вот рухнут, и тебя сдует каким-нибудь ураганом. Похоже, именно такой и наклевывался. Кот в который раз скользил по грифу пальцами, почти не перебирая струн. Технику так не наработаешь, особенно если учитывать отсутствие медиатора, который затерялся где-то в джинсах (и явно не тех, что сегодня натянул он на себя); но мешать Элли не хотелось.
Это, конечно, совершенно не вязалось с привычными репетициями в университете, где шум и гвалт стоял на всю общагу перед академзачетами, словно открыли вместе тысячу сломанных музыкальных шкатулок, но уважать собратьев по гаражному несчастью требовалось. Что он и делал.
Никаких заунывных мелодий в голову не шло, как и пьяных гаражных партий, и даже уже устаревший (на его взгляд) репертуар погоды не красил. В этот момент Маркус пожалел о том, что так и не прицепил как следует гамак. Там можно было бы свернуться. Например. Поэтому, когда он поднялся и положил свою драгоценную девочку на кресло, где сидел, и по глупой случайности в этот же момент радиола успешно заорала про штормовое предупреждение, что-то треснуло — и Маркус глупым делом было подумал, что что-нибудь сломал. К счастью, обошлось — это были ветки дерева, стукнувшие о крышу гаража.
— Мне кажется, такими темпами он сам вернется к жизни, — беспечно отозвался он на замечание Элли, что слышал уже неоднократно, и потянулся к брошенному за пультом гамаку. Надо было его наконец-то повесить. Был еще один — порвавшийся, и кому-то следовало его заштопать, но где ж найти швейные принадлежности. Ну, разве что одеяло сверху бросить, как вариант.
— Что случилось? — уточнил он, так и не найдя ни одного подходящего гвоздя, а потому гамак был брошен прямо на пол — на видное место. Маркус зашуровал в сторону Элли, на ее растерянный голос. И встал рядом, как вкованный.
— Ноябрь же, — пояснил он самому себе, а потом с чувством проморгался и недоуменно посмотрел на Элли. После — снова на цветы. Розы вполне себе цвели, и даже порывы ветра, кажется, не могли причинить им вреда — стебли нагибались, но не больше. Совсем свежие цветы, никак уж не увядающие, что было бы вполне логично для почти-зимы.
От того, что пыль попала ему в нос, Маркус с чувством чихнул. Раскрыл глаза — цветы никуда не делись. Продолжали манить, как и раньше.
Маркус никогда не задумывался о том, что розы ему нравились — это был факт, особо не обсуждавшийся с самим собой. Но здесь это было скорее как прозрение: вот они, те самые цветы, это очень здорово и круто.
Зато на горизонте ситуация крутой не выглядела. Маркусу казалось, что надвигается песчаная буря. Какой, нахрен, песок в северном штате?
— Мда, — пришлось почесать в затылке. — Было бы куда логичнее, если бы выпал снег, но никак не это. Может, розыгрыш какой-то?
Но розы вполне определенно пахли розами. При срыве стебелька стало окончательно ясно, что цветы живые, и никто их не приклеил или еще какими способами принес сюда. Маркус окончательно задумался. Он только пивом с утра догнался, честно. Да и Элли была рядом теоретически относительно трезвой.
— Тебя ущипнуть?

— Можно устроить что-нибудь получше, — вздохнул Кот. — Если мы еще не допили тот коньяк, самое время с ним покончить.
Голос Элли выдергивал его из раздумий — та казалась брошенной девочкой, забытой на дороге добренькими родителями; ну, или что-то такое. Самое время было сказать что-нибудь умное, обнадеживающее, объяснить ей, что происходит; но Кот и сам не понимал, что происходит.
Песок, значит. Розы расцвели. И на горизонте что-то непонятное.
— Массовые галлюцинации, такое бывает, — окончательно определился он с ответом. — А значит, никуда нас не унесет. Надо запереться в гараже, не дать себе натворить дел, пока мы не в состоянии адекватно воспринимать реальность. В общем, спасаться. Еще можно не верить… передавали же штормовое предупреждение. Хотя нет, до берега слишком далеко, ни один шторм не принес бы столько песка; да и не в тропиках живем же…
Ему действительно было неуютно в сложившейся ситуации, а потому он не придумал ничего лучше чем взять Элли за руку. И попытаться убедить ее вернуться в гараж, тем более что ветер с пылью дул в лицо, почти не оставляя простора для минимального вдоха. Да и коньяк действительно существовал (правда, вместо него в бутыль был налит самогон, но какая ж разница?). 
Но вместо того, чтобы настойчиво потянуть Элли за собой и как следует прикрыть дверь, Маркус вновь посмотрел на горизонт. И что-то ему все это напоминало, неуловимо, но четко. Главное — правильно сфокусироваться и понять, что именно.
Нечто очень важное, из того, что ему доводилось где-то видеть. Когда-то видеть.
А, может, это были эмоции какого-то персонажа. Потому что Кот никогда не сражался бок о бок у замка, даже с реконструкторами и даже пьяным в задницу. Так что стоило прекратить смотреть.
— Довольно… мерзко все это смотрится. А ты замерзнешь быстрее, чем тебя засыплет песком и розами. Романтично выйдет, кстати. Давай вернемся?