Ничего не происходит. В это время дня улицы пустынны, безжизненны, будто едешь по городу-призраку. Только изредка оглядываешься на очередного добропорядочного гражданина, считающего своим долгом поздороваться с блюстителем закона, даже если самому блюстителю глубоко наплевать на такие знаки внимания. Но он здоровается в ответ, старается улыбнуться как можно приветливее, зарабатывает себе хорошую репутацию. Иногда Алистер думал, что незачем это все, проще не обращать на людей вообще никакого внимания. Они, своей серостью и посредственностью жителей провинциального города, не представляют интереса, но…
Но вдруг что-нибудь случится?
В таком случае репутация пригодится. Чтобы стучать в двери аккуратных домов и уютных квартир, чтобы тебя не пугались, встречали привычной, вежливой улыбкой и с удовольствием отвечали на твои вопросы. Чтобы не боялись посещать участок, были уверены в тебе. Это важно.
Но что-нибудь все-таки случилось, а репутация не пригодилась нихрена. Ведь ее гораздо больше не у тебя, а у твоего начальника.
– Алистер, опять прокуриваешь казенную машину? – донеслось из полицейской рации.
– Нэнси, опять не следуешь должностным инструкциям? – холодно ответил мужчина. Действительно, прокуривал, в тот самый момент закурил в очередной раз.
– Да кто нас слушает?
– Например, шериф.
– Тогда он похвалит меня за замечание тебе.
– Но премию ты все равно не получишь.
Нэнси действительно ни разу не получала премию.
Патрулирование, а вместе с ним и смена, вот-вот должны были закончиться – мужчина вывел казенный автомобиль на последний отрезок дороги, после которого намеревался отправиться отметиться в участок, потом домой, в душ, а потом в бар. Холодный ветер врывался в салон через опущенные до упора стекла, гулял по нему, как по дому родному, унося за собой едкий дым. Алистер скользил внимательным взглядом по окрестностям, высматривая возможно опасное ничего, игнорируя фривольные переговоры диспетчера и другого офицера, докурил и почти разу резко дал по тормозам, отстегивая ремень безопасности. Справа от него находилась мэрия, и кто-то в здании кричал.
Времени, чтобы сообщить Нэнси о происшествии, не было, поэтому он выскочил на улицу и рысью направился к входу, на бегу доставая казенный пистолет. Вряд ли произошло что-то серьезное, это же Сторибрук, а не Бостон, но в связи с последними событиями он не мог быть уверенным на сто процентов.
Инстинкт нес его по коридорам быстро и уверенно, не требовалось заглядывать во все комнаты подряд, чтобы понять, куда именно стоит направиться в первую очередь, но Алистер не пропускал ни одной комнаты, встреченной на пути, мысленно чертыхаясь на здравый смысл – он ведь знает, где. И может не успеть.
– Полиция Сторибрука! – Гаркнул мужчина, влетая в кабинет мэра, направляя на темную фигуру оружие. –  Руки за голову и повернитесь!
Да, не самый обычный день. У маргиналов общее обострение? Если так, то ему несказанно повезло.

Отредактировано Alistair Rafferty (2015-04-01 01:46:18)

Не рискнет.
За всю его головокружительную карьеру в органах (в кавычках головокружительную, естественно, так как на деле это не было ничем иным, кроме как скучной рутиной), Алистер не сталкивался с такими ситуациями. Ну, спокойным был этот город, Сторибрук, родной до щемящего сердца и ничем не выдающийся - ни одного свихнувшегося пекаря, ни одной мстительной жены, только котят с деревьев снимай, буквально. Чертовы дурные орущие создания. Не сталкивался, но почему-то знал, что нужно делать, хотя это противоречило всем известным ему протоколам. Именно из-за них мужчина и не выстрелил, нельзя же стрелять стразу, если преступник не начал первым, нельзя стрелять, если есть опасность задеть невиновного, попавшего в такую скверную ситуацию, нельзя стрелять и тем более убивать, если не хочешь пойти под суд. Судя по тому, что он знал, раньше с этим было гораздо проще.
Регина Миллс, Железная Леди всея Сторибрука, и, он был уверен, как минимум всея штата, упала ему в руки, беззащитная и испуганная, даже красивое белье на светлой коже не могло скрасить впечатление. Алистер поймал мэра, на секунду прижал к себе, понимая, что нападавший с каждой секундой становится все дальше от правосудия, что нельзя этого допустить, но как же бросить эту несчастную женщину?
Слова Регины пронзили звенящую, напряженную тишину в его голове как молния небо. Мужчина посмотрел в ее глаза, пытаясь понять, насколько серьезно она говорила, это же состояние аффекта, мало ли какую дурь можно ляпнуть, но не увидел в них ничего, кроме искреннего желания исполнения приказа, совсем не похожего на слова жертвы. Или ему показалось?
В голове что-то перемкнуло, Алистер как можно мягче отстранил от себя женщину, взводя курок, в два широких шага оказался около окна. Незадачливый преступник ожидал такого поворота, убегал от здания  петляя, чтобы не попали, но Рафферти действительно был хорошим стрелком.
Первый выстрел в молоко, будем считать его предупреждающим, по протоколу. Второй выстрел все-таки нагнал ублюдка, куда-то в спину, тело закричало от боли и повалилось на жухлую траву. Третий выстрел мог бы его убить, но…
Исполняй приказ.
Бам. Тело перестало шевелиться. Ну и кто же теперь защитит тебя, помощник шерифа Алистер Рафферти? Ляпнувшая глупость, не подумав, мадам мэр?
Впрочем, всегда можно изменить показания в свою сторону. Она же в состоянии аффекта и не видела, что произошло за пределами кабинета. Никто не видел. В это время дня улицы пустынны.

До этого момента Рафферти не приходилось стрелять в живых людей, только по мишеням, статичным и в движении. Он, в общем-то, никогда не задумывался, каково это – убить человека, рассудив, что уж в Сторибруке ему не придется столкнуться с подобной ситуацией. Да и вообще, зачем думать о таких вещах? Теперь же, стоя около окна, ставя пистолет на предохранитель и убирая его в кобуру, мужчина не почувствовал ровным счетом ничего. Мертвый злоумышленник не был человеком. Он напал на беззащитную женщину, и какие бы не были у него причины, все равно оставался грязью на тяжелых ботинках, не достойной называться этим большим словом. Человеческий мусор, ошибка матери-природы. Ни стыда, ни угрызений совести Алистер не испытал и от чего-то был уверен, что и не почувствует.
Другое дело – закон.
Предупредительный имеется. Все в округе слышали гром трех выстрелов, никто не сможет сказать, что первый был пущен в преступника точно так же, как и последующие. Почему не в воздух? Оконная рама мешала, вот почему. Он не казнил мразь, не целился в голову, просто в корпус, потому что преступник убегал и стрелять по ногам, значит дать ему уйти. Небольшая задержка перед смертельным попаданием отлично объясняется шоком и тем, что злоумышленник все-таки попытался встать с явным намерением скрыться.
А вот госпожа мэр…
– То, что должен был, – отчеканил мужчина, делая шаг обратно к Регине. Как только она подняла на него полные безнадежности глаза, Алистер, не сильно замахнувшись, влепил женщине пощечину, размазывая яркую помаду по ее лицу и своей ладони, одновременно придерживая госпожу мэра, чтобы не упала. Он сделал это и по причине начинающейся у нее истерики, и потому что почувствовал укол злости от ее слов. Сначала требует убить, потом же сама и обвинит в превышении полномочий. Но ничего, все будет нормально, нет доказательной базы. А Рафферти хороший коп и крайне талантливый лгун.
– Мне нужно сообщить в участок. Вы в состоянии остаться одной, мисс Миллс? На пару минут.

Она молчала, он не стал ждать ответа. Когда госпожа мэр нагнала помощника шерифа в дверях, он продолжал быть спокойным, жестким, напряженным, а ее слова не добавили ему расслабленности.
Не забудешь, сука, конечно.
– Я не сомневался, мисс Миллс, – Алистер вежливо кивнул женщине, будто не он сейчас ударил ее, и вышел в коридор, направился к лестнице, чеканя шаг. Он не мог вспомнить, боялся ли когда-нибудь чего-нибудь, а если не мог, то, скорее всего, и не боялся. Разве что в детстве, монстров под кроватью дождливыми ночами, когда все вокруг так и норовит навести жути, от скрипящих половиц до теней на стене, но в сознательном возрасте – ничего. Угроза мэра не стала исключением. Пусть делает, что считает нужным, ее законное право. У Алистера есть, чем крыть и кто знает, кому именно поверят – пережившей такое потрясение женщине или слуге закона, верой и правдой охранявшего покой жителей города много лет к ряду?
К месту происшествия стали подтягиваться зеваки. Всем было интересно, что произошло, не в последнюю очередь потому, что гром выстрелов они слышали нечасто, если вообще никогда, но скорее потому, что ничего более интересного с ними никогда не происходило.
– Помощник шерифа Алистер Рафферти, всем покинуть место преступления, – для надежности и по протоколу мужчина показал людям свой значок, мягко вытесняя их от аккуратно выстриженного газона к дороге, хотя никакого смысла в это не было, они и так знали, кто он. – Нет, Дженис, я не дам тебе комментариев, ты не пресса, покинь территорию мэрии, пожалуйста.
В машине он дал себе несколько секунд перевести дух. Тем временем полицейская волна разрывалась от голоса диспетчера:
– Господи боже мой, да что случилось, ответьте кто-нибудь?!
Помощник шерифа лениво поднес микрофон рации к губам и нажал на кнопку:
– Прекрати паниковать, Нэнси.
– Да как тут не паниковать, в городе выстрелы?!
– Возьми себя в руки, ты в полиции работаешь или в булочной? – Мужчина тяжело вздохнул. – У нас 664, вызови к мэрии двух офицеров для оцепления, карету скорой для помощи пострадавшей и судмедэксперта с машиной для тела.
– Стой, что? – Голос женщины дрогнул. – Пострадавшая? Тело?!
– Нэнси, твою мать, вызови мне офицеров, скорую и Фроста! К мэрии! Прямо сейчас! – Алистер устало потер переносицу. – Пожалуйста.
– Д-да, конечно, сейчас.
Он вышел из машины и вернулся на газон, пытаясь не пустить людей к телу. Вызывать шерифа Рафферти не видел смысла, в любом случае примчится, когда узнает, где именно все произошло.

К счастью, народ оказался не таким уж наглым - никто не пытался прорваться через Алистера, смиренно ждущего всех, кого должна была вызвать диспетчер, стоя на тротуаре с каменным лицом. Некоторые, наконец-то сообразив, что человек чуть позади него мертв, поспешили ретироваться, чтобы пережить шок и успеть распустить сплетни раньше официального заявления полиции. Мужчине ничего не оставалось, как просто стоять.
Первым появился судмедэксперт, хотя в идеале помощник шерифа хотел бы видеть офицеров, дабы оцепить территорию и вернуться к мэру в здание. Он и так оставил женщину одну слишком надолго, минут на пять, она могла придумать за это время все, что угодно. А так была возможность хотя бы… поговорить? Может даже попросить прощения, хотя вряд ли. Но снятие показаний входило в его обязанности.
Неторопливость служащих бесила.
Фроста мужчина поприветствовал легким кивком головы, больше дань приличиям, чем искренний жест.
– Нападавший, – коротко ответил Рафферти. Медик ему никогда не нравился, последнее время особенно, но тут лучше засунуть неприязнь себе в глотку и подавиться ей, чем портить и без того отсутствующие отношения с тем, кто в скором времени может помочь тебе избежать тюрьмы. Так что мужчина говорил и выглядел предельно нейтрально, без капли агрессии в голосе и движениях. И без хитрости тоже. – Покушение на мэра. Можешь представить? Покушение. Звучит-то как.
Кейден не будет тебя выгораживать, помощник шерифа, услужливо прошептал внутренний голос, зачем ему это? По крайней мере, по собственной инициативе. В голове тут же завертелись мысли, попытались собраться в одну, четкую картинку происходящего, где-то там мелькнула Элеонор…
Черт. А ведь он собирался ехать в бар, к ней. Выпить пару бокалов и попросить ее подвезти себя до дома. Или до ее дома. Это был бы замечательный вечер.

Отредактировано Alistair Rafferty (2015-04-13 14:31:01)

Врач — молоденький специалист в торжественно белом халате, преисполненный чувства собственного долга и гордости за право, наконец, его исполнить — следовал за мэром как привязанный. Он уже, преодолев формальное сопротивление официально сильной женщины, укутал её плечи пледом отвратительно оранжевого цвета и вколол успокоительное. Укол Регина приняла довольно охотно, но, знала бы, что в сон начнёт клонить так быстро, отказалась бы. Врач, точно верный паж, следовал на два шага позади и то и дело порывался проверить, плотно ли укутана в плюш мадам мэр. Он уже зафиксировал синяки на запястьях и отпечатки пальцев на шее — помаду Её Величество поправила, пока набирала номер Вэйла. Регину пошатывало.
— Задержитесь, Кейден, — женщина вышла из-за спины помощника шерифа и мягким, ненавязчивым жестом поддержки коснулась рукава полицейской куртки. — Тело смогут доставить и без Вашего надзора.
Врач тенью застыл за её плечом. Регина, поморщившись, ещё раз поразилась тому, насколько устало звучал её голос, и с тёплой улыбкой попросила мальчишку удалиться, но тот сделал лишь два шага назад и застыл. Регина поморщилась снова.
— Шериф уже едет сюда, — уведомила она, зябко поведя плечами, и с едва заметной усмешкой покосилась на Алистера, — чтобы снять с меня показания. Сюда же едет пресса.
Рафферти ещё получит по заслугам. Не сегодня — сегодня он этого ждёт, сегодня он слишком ценен. Позже, много позже, когда ожидание утомит его. Позже он будет стоять перед ней на коленях.
— Ночь будет долгой, Кейден. Но я прошу Вас дождаться меня.