С месяц все было спокойно. Кейден не замечал - не хотел замечать - изменений, говорил себе, что о чем-то серьезном он должен был бы знать и упорно игнорировал странный, самый сильный, который ему случалось испытывать раньше, магический фон.
Мир еще не менялся, но остановился где-то на пороге, через который вот-вот должен был переступить. И в центре всего этого была Регина. Ну, кто же еще. Пожалуй, стоило задать ей вопросы еще тогда, в лесу. У нее не было магии, она была уязвимой, спроси он тогда - она бы ответила. А он промолчал, и жалел теперь об этом. Всегда так получается: не спросишь сегодня - и завтра придется кричать, пытаясь добиться ответов.
Кричать ему не придется, это Кейден знал точно. Ему королева ответит. Должна ответить. Не может не ответить - иначе выйдет, что остался с ней он зря.
Когда Регина бросила пить и весь день была занята, он понял, что, похоже, нужный день настал. Суетливый, набитый событиями день - даже похороны в него уместились, такие же суетливые и быстрые.
Ему хватило терпения дождаться, пока она закончит прощаться с трупом. Люди любят такое, и если даже Регину накрыло сентиментальностью, значит, этот конкретный труп был для нее и правда важен. Потом он пришел к ней.
- Я вижу, что что-то не так, - прямо сообщил Кейден, как обычно не тратя время на церемонии. - Что происходит?

Кейден колебался только один миг. Да, он сам решил остаться, да, он решил, что будет защищать ее - но никогда не говорил о том, что согласен оставаться на тех же условиях. И Регина наверняка это понимала. Это раньше он стерпел бы. А теперь, задав вопрос и желая получить на него ответ, он получал свой ответ - даже если отвечать не хотели.
- Ну нет, - сказал он, шагнув вперед и взяв Регину за горло. Шея у нее была тонкая, красивая. Кейден чуть сжал ладонь - не очень сильно.
- Да, - поспешил он сказать прежде, чем королева как-то среагирует, - ты сейчас легко можешь убить меня своей магией. Но фокус в том, что даже умирая, даже в агонии - я все равно успею сломать тебе шею. Поэтому - мы поговорим. Время, уверен, найдется.
Умирать не хотелось, но Кейден знал, что если отступит сейчас, то отступать придется и в будущем - всегда. На это он не подписывался. Да и магия… Ее было слишком много вокруг. Так много, что, может статься, Регина и не успеет отомстить - магия разорвет их всех первой.
- Что происходит? - повторил Кейден без вызова и без превосходства. Его голос вообще не изменился, он все еще говорил с Региной как с равной. Вот только она, пожалуй, единственная из всех, кого встречал Кейден, могла смотреть как на равного только на кого-то, кто был способен ее убить.

Возможно, не стоило ее отпускать. Тогда Кейден мгновенно потерял бы свое едва заметное преимущество. Но раньше в их странных отношениях обмана не было. Оба играли временами грязно, но честно. И он отпустил, почти с удовольствием глядя на следы от пальцев, оставшиеся на белой коже.
Зачем ей было нужно это долго и счастливо? В этом просто не было смысла. У Кейдена никогда не было сомнений в том, что он, например - если судить со стороны людей - плохой. То, что Регина о себе такого не понимала, даже спустя столько лет, было удивительным. Как она видела это? Как собиралась жить в своем "долго и счастливо" после всех этих лет, как планировала отвыкнуть от прежней жизни? И, главное, как думала добиться того, чтобы от ее прежней жизни отвык и мир тоже?
Странно, не понятно. Он даже едва заметно покачал головой, словно стряхивая лишние мысли и вопросы. Надолго ее решимости говорить все равно не хватит - никогда не хватало, у нее была очень короткая память на вещи, о которых она хотела забыть. Поэтому вопросы надо было выбирать правильно:
- Для этого тебе нужен был тот кристалл? - вспомнил странную вещицу Кейден. - Как это будет работать? Что это сделает с миром? - но нет, мир в принципе был ему безразличен. - Что это сделает со мной?

Кейден ждал, не скажет ли она еще что-то. Должна была сказать. Обязана была. Но Регина молчала. И это почти пугало его.
Он не любил подарков и считал, что единственное, что с ними следует делать - это отказываться. В сущности за подарки все равно всегда приходилось платить - и платить куда дороже, чем в случае честной сделки.
Королева, потерявшая в жизни достаточно, должна была знать это. И, значит, делала все это намеренно. Кейден вдруг подумал, что надо было уходить, когда была возможность. Но ведь и тогда последняя королевская милость - этот ее подарок, о котором она ничего не говорила - наверняка настигла бы его.
- Мне не нужны твои подарки, - сказал Кейден.
Времени было мало, он чувствовал это, а еще впервые осознал, что за странное ощущение не оставляет его с утра. Потеря. Страшная, необъяснимая тоска, причиной которой было, скорее всего, предчувствие ее подарка.
Если он сейчас был бы волком, шерсть на его спине стала бы дыбом.
- Ты можешь все отменить? - спросил он. - Я сделаю, что ты захочешь. Убью и твою падчерицу, и ее мужа, и их ребенка. Кого угодно, как угодно. Только отмени все.
Эта тоска была страшнее всего - даже необходимости вечно служить Регине и выполнять все, о чем она попросит. Это была кабальная сделка, и Кейден знал это. Но ему было все равно.

В предчувствиях зверь был сильней. И он кричал о том, что это обман. О том, что не стоит верить, не стоит больше слушаться, а хорошо бы убить ее и вернуться в лес. Хуже все равно уже никогда не будет.
Кейден впервые не послушался его. На этот раз ему хотелось поверить. И он послушался: в конце концов, возможность оставить все, как было, как и возможность остаться, даже когда ее магия разорвет мир, определенно стоила немного боли.
Боли оказалось много. Слишком много.
При сильной боли оборотни обычно начинали превращаться. Это была неосознанная, неконтролируемая защита: боль из-за трансформации рассеивалась по всему телу и, лишенную очага, ее было намного легче терпеть. Но на этот раз механизм не запустился, превращение не началось - магия не выпускала Кейдена из человеческого тела, и этой магии противиться он не мог. А потому ему пришлось остаться с болью наедине.
Кейден закричал. Ему казалось, что этот крик звенит в ушах, даже когда все закончилось, и он обнаружил, что уже не стоит - лежит, а Регина лежит рядом с ним. Боль ушла, оставив лишь пугающее воспоминание о себе. Казалось, что магия выжгла в нем все, чем он был, оставив взамен непривычное, жуткое для волку ощущение того, что он привязан к королеве - и эту привязку одним лишь желанием не оборвать.
Ему казалось, что он не сможет говорить, но он смог:
- Что ты сделала со мной?
Можно было протянуть руку и убить ее. Он сильнее, всегда был сильнее, наверняка он оправляется от магии быстрее, чем она. Да и колдовство должно была выпить всю ее магию без остатка.
Но и это сейчас казалось слишком трудным.

Кейден покачал головой: он точно знал, что никогда не поймет извращенной логики Регины, а теперь мог только догадываться о том, что за лазейку она оставила - и как в ее представлении вообще выглядят лазейки.
Он глубоко вдохнул. Не почувствовав боли, осторожно, медленно поднялся на ноги. Регина все еще лежала на полу, но даже теперь умудрялась смотреть на него свысока. Она совсем не походила на себя же всего месячной давности и понять, когда же она была настоящей - тогда или сейчас - Кейден не мог.
Он все еще чувствовал, будто привязан. Возможно, ему уловить это ощущение намного раньше - лет эдак на пять. Кейден поднял королеву с пола, пересиливая себя - если тряхнуть ее сейчас хорошенько, то голова вполне может слетать - отнял руки.
- Если ты обманешь, используешь свою магию против меня, - очень серьезно предупредил Кейден, - я убью тебя.
Он врал. Он хотел бы убить Регину - да, но не убил бы. Не раньше, чем найдет способ избавиться от ее магической привязи. Он только надеялся, что способ этот существует.

Отредактировано Cayden Frost (2015-04-19 19:52:22)